Год назад ректором академии госслужбы и управления Коми стала экс-заместитель министра образования Коми Нина Нестерова. Тогда, представляя нового руководителя коллективу учебного заведения, Глава республики Вячеслав Гайзер выразил надежду, что академия не только будет заниматься подготовкой муниципальных служащих, но и возьмется за выполнение особых задач. Что под этим подразумевалось, стало понятно в полной мере лишь год спустя. Теперь уже можно смело утверждать, что академия стала центром инновационных начинаний. Мы привыкли понимать под инновациями достижения в области технических и технологических проектов, но куда реже говорим об инновациях в сфере развития каких-то общественных процессов. Вуз приступил к воплощению и тех, и других. Каким образом это удается сочетать, мы и поинтересовались у ректора.
– Нина Александровна, Вы, будучи и преподавателем СГУ, и замминистра образования, всегда стремились что-либо усовершенствовать. Неудивительно, что и академия госслужбы на протяжении целого года, с самого момента вашего избрания ректором, подвергается всевозможным преобразованиям. Какие из них Вы бы отметили как наиболее значимые?
– С моей точки зрения, мы совершили прорыв во внедрении IT-технологий. У нас, я бы сказала, небольшое, камерное образовательное учреждение, поэтому мы смогли обеспечить вуз беспроводным качественным интернетом
wi-fi, действующим во всем здании. Мы стали активно проводить семинары в рамках системы дистанционного обучения, онлайн-конференции с участием других вузов из других регионов, онлайн-оргкомитеты и так далее. Для нас это стало уже обычным явлением. В коридорах академии стоят информационные киоски, и студенты, например, могут заранее скачать расписание занятий. Уже в следующем учебном году мы активно будем предлагать программы дистанционного образования. Словом, IT-составляющую мы развиваем и будем развивать очень активно, поскольку без этого просто не прожить в современном мире, невозможно конкурировать на рынке образовательных услуг.
Но, разумеется, преобразования не ограничились модернизацией только материально-технической сферы. Активизировалось сотрудничество с органами государственной власти, как исполнительной, так и законодательной, и, как следствие, появились новые программы – как для государственных и муниципальных служащих, так и для депутатов. Мы реанимировали идею создания программы «Земский юрист», и правительство поддержало наше предложение, а также многие другие программы дополнительного образования.
Прошедшим летом при академии был создан центр «Инновация», на базе которого правительство нам доверило создать региональное представительство Фонда Бортника для финансовой поддержки инновационных проектов, прежде всего молодых инноваторов. В своих образовательных программах мы учим своих студентов и слушателей управлению проектами, ориентируем на выстраивание своей профессиональной деятельности, нацеленной на конечный результат. Со следующего учебного года перед академией ставятся задачи подготовки национальных кадров. Сейчас занимаемся определением программы со значительным языковым блоком и возможностью реализации различных профилей. Хотелось бы, чтобы с учетом современных потребностей наши студенты могли изучать коми и другие финно-угорские, иностранные языки, могли бы освоить управление проектами в культуре, образовании, издательской деятельности, переводе, могли бы преподавать как в школе, так и в вузе.
– Вы заявили о готовности академии взять на себя подготовку специалистов, после того как СГУ объявил о закрытии коми отделения на филологическом факультете. И это окружающие восприняли как логичный шаг, хотя академия прежде всего призвана готовить специалистов для госслужбы. А вот создание межрегиональной лаборатории информационной инфраструктуры финно-угорских языков на базе вашего вуза многим показалось чужеродным детищем. В этом, наверное, сыграла определенную роль Ваша общественная деятельность, неразрывно связанная с финно-угорским движением. Вы ведь входите в состав МОД «Коми войтыр», общественной организации «Коренные женщины Коми»...
– Моя сопричастность к общественным объединениям тут никакой роли не играет. Просто я была абсолютно уверена в верности данного шага, и у меня изначально было понимание, что лаборатория органично впишется в структуру академии и даст толчок ее развитию. Название нашего учебного заведения говорит само за себя, и кому, как не нам, оказывать содействие в реализации региональных законов, в том числе и Закона Республики Коми «О государственных языках».
Деятельность лаборатории находится как раз на стыке IТ-технологий и лингвистики, и это также в чистом виде инноватика. Задача лаборатории – создание всевозможных программных продуктов: электронных словарей, баз данных, программ перевода, дистанционного образования, проверки орфографии и прочего, и все это встраивается в глобальное информационное пространство. Реальный и очень важный результат работы лаборатории сегодня – создание универсальной раскладки клавиатуры для коми алфавита.
Кто еще не знает – академии правительством также переданы функции официального перевода на государственные языки республики, которые ранее были у Министерства национальной политики РК. Для этого мы создали Бюро официального перевода, которое уже в полной мере использует в своей деятельности результаты работы лаборатории. Третьим элементом этой конструкции является Республиканская термино-орфографическая комиссия, возглавляемая Главой республики, которая призвана заниматься развитием терминологии и нормированием коми языка, что в свою очередь является основой для работы лаборатории и бюро. Со временем мы переведем на коми язык названия всех структурных подразделений академии, сайт у нас также будет оформляться на русском и коми языках.
Надо понимать, что процесс ассимиляции обедняет коми язык и сужает функционирование языка, поскольку широко используется иноязычная терминология. По-этому, с одной стороны, необходимо заниматься терминотворчеством. С другой стороны, если сегодня коми язык не будет встроен в глобальное информационное пространство, он однозначно будет деградировать.
– Кто-то сказал, что битва за умы сейчас переместилась в виртуальное пространство, и если коми язык будет присутствовать в интернете, возможно, это действительно станет той превентивной мерой, которая поможет избежать коми народу полной ассимиляции.
– Конечно, мы живем в среде иноязычного большинства и будем постоянно балансировать на грани полной ассимиляции, исчезновения. Но в ближайшие 100 лет этого точно не произойдет. Во-первых, мы, слава богу, еще достаточно многочисленны, во-вторых, я верю в концепцию Льва Гумилева о пассионарных волнах. В народе, этносе обязательно должны включиться механизмы самосохранения. Полагаю, что коми общественность опять всколыхнется, если мы вдруг окажемся на самом краю, как это было в конце 80-х.
– Уж коли речь зашла о пассионариях… В Сыктывкаре практически у каждого района действует свое собственное землячество. Выходцы из Прилузского района или, скажем, Усть-Куломского собираются время от времени, чтобы вместе попить чаю, посмотреть какую-то фотовыставку, попеть песни, просто пообщаться. «Коми войтыр» же проводит длинные заседания, на которые уже мало кто является.
– К сожалению, в «Коми войтыр» действительно сложилась ситуация функционального кризиса, которая выражается, например, в том, что одни и те же невыполненные решения из года в год переходят из одной резолюции в другую. Между тем не должно быть решений ради решений. И эту нишу занимают другие объединения, например, землячества. Кроме того, возникают и активно о себе заявляют другие организации национальной, этнической направленности. Это значит, что активные, творческие люди у нас не перевелись, они просто уходят в другие форматы деятельности, разочаровавшись и не находя себе применения в «Коми войтыр».
– К сожалению, с каждым годом количество людей, способных изъясняться на коми, становится все меньше. Почему так неохотно изучают коми язык?
– Мы об этом в последнее время говорим повсеместно – на заседаниях исполкома съезда коми народа, на круглых столах в Общественной палате… Все сходится к тому, что нужна политическая воля, а самое главное – привлекательность языка, которую можно обеспечить только через методику преподавания. Но в последние годы наметился формализованный подход к преподаванию языка. Дескать, навязали – получайте. Однако хочу сказать, что формализованный подход присутствует сегодня не только в преподавании коми языка, качество образования в целом оставляет желать лучшего, а прикрыться можно коми языком – мол, перегруз страшный, а нам ЕГЭ сдавать. Кстати, у нас в академии студенты изучают коми язык, и ни у кого, даже у тех, кто жил и учился в традиционно русскоязычных городах, даже у заочников, не возникает вопросов, нужно это или нет. Наоборот, наших талантливых преподавателей коми языка очень уважают и любят.
– Многие молодые люди коми национальности начинают ценить себя, свой язык, культуру своих родителей лишь после того, как побывают в других финно-угорских регионах. Они возвращаются потрясенные из Финляндии, где, оказывается, масса людей, которые зачем-то изучают коми язык.
– Да, есть такое ощущение, что наш народ с большим удовольствием воспринимает инородную культуру, готов ассимилироваться, исходя из какого-то непонятного разуму принципа, что чужое априори превосходит родное. Природу этого феномена не могу понять. С каких-то пор повелось считать, что отказ от родной культуры гарантирует успешность. В начале 90-х была написана весьма неплохая концепция развития коми национальной школы, где красной нитью был заложен принцип: русский язык не вместо родного, а вместе с ним. Очень простые и понятные, казалось бы, принципы, но эту истину, видимо, нужно постоянно доказывать, и что интересно – самим себе. Интересно, какое из наших последующих поколений возьмет на себя ответственность поставить крест на родном народе? Нет языка – нет народа. Так или иначе любому ответственному руководству республики придется принимать искусственные меры для сохранения и развития коренного народа и его языка. Это, кстати, нормальная международная практика, реализуемая во всем мире.
– Вы были в числе разработчиков концепции строительства Финно-угорского этнокультурного парка в селе Ыб Сыктывдинского района. Во всех рекламных буклетах накануне открытия парка писали, что именно эта площадка позволит популяризировать наследие и современные достижения материальной и духовной культуры финно-угорских народов в сочетании с различными формами отдыха и развлечений. К первому фестивалю «Ыбица» был колоссальный интерес, люди ожидали увидеть нечто особенное, подлинное, присущее только финно-угорским народам. Развлечений, конечно, сыктывкарцы и жители других муниципалитетов получили с лихвой, причем самых различных, но после фестиваля лично у меня возникло ощущение какой-то подмены. Неужели все так и задумывалось?
– То, что мы увидели, это чрезвычайно искаженный вариант той концепции, которая закладывалась изначально. Ее передавали из рук в руки, каждый что-то переиначивал, и в результате построили терема и избы, если можно так выразиться, в стиле «унисекс», которые можно встретить и в Устюге, и в Новгороде, и где-нибудь в Ярославской области.
В первом варианте концепции было обозначено, что кроме конгресс-холла должна быть возведена еще, например, «финно-угорская деревня», в которой каждое сооружение, будь то в деревянном исполнении или из других традиционных строительных материалов, отражало бы культурные и этнические традиции того или иного народа. Предполагалось, что для строительства мордовского подворья будут приглашены специалисты из Мордовии, для воссоздания марийского колорита приедут специалисты из Марий Эл и так далее. В архитектуре зданий, в их оформлении, функциональных характеристиках – во всем должны были присутствовать национальные элементы, свойственные только этому народу и никакому другому. Функционально это должны были быть мини-гостиницы, кафе, мастерские, выставочные залы, магазины сувениров… Но построили универсальный комплекс, а в содержательном отношении все было сведено к организации обычных массовых мероприятий. Подобные мероприятия опять-таки проходят в каждом регионе нашей страны, туристы за этим сюда точно не повалят. Очень важно сегодня привлечь в сферу развития туризма в республике настоящих профессионалов, в том числе и к руководству парком. Это должны быть специалисты и в сфере туризма, и в реализации креативных этнокультурных проектов. И еще не поздно все исправить.
Беседовала Ольга САЖИНА.
В народе, этносе обязательно должны включиться механизмы самосохранения. Полагаю, что коми общественность опять всколыхнется, если мы вдруг окажемся на самом краю, как это было в конце 80-х.
Комментариев нет:
Отправить комментарий